Фиалки для ведьмы - Страница 30

– Не уверена. Подруга рассказывала мне много легенд об этих местах, возможно, упоминала и об этой Саре. А кто она такая?

Анна подошла ближе к веревочному ограждению, где прошлое затаило дыхание в образе лукавой рыжеволосой красавицы, сидящей перед зеркалом, в котором отражалось ее лицо с капризно изогнутыми губами. Девушка была очень молода и, безусловно, очень красива. Ее не портило даже более чем скромное платье из грубого сукна, единственным украшением которого был белоснежный воротничок с вышитыми гладью цветочками. В глазах девушки плясали веселые чертики, они казались живыми, слишком живыми для обыкновенной восковой куклы.

– О Саре почти ничего не известно, но ходили слухи, что она была ученицей колдуньи по имени Марион. Хорошей ученицей, – подчеркнула Дороти. Ане показалось, что при этом женщина взглянула на нее чуть более пристально, чем раньше.

– Ее тоже казнили? – спросила Анна, чтобы отвлечь Дороти.

– Как раз нет. Она сама покончила с собой, когда узнала о том, что ей вынесли приговор. Когда за ней пришли утром, она уже была мертва. Но все же…

– Что?

– Поговаривали, что Сара вовсе не умерла той ночью. Она приняла «смертельный фильтр».

– Что это такое? – спросила Анна, поневоле проявляя все больший интерес.

– Ну, как вам сказать. Легенда гласит, что это колдовское зелье, которое умели варить Салемские ведьмы. Выпивший его, впадал в каталептическое состояние, которое ничем не отличалось от настоящей смерти. Даже прижигание пяток каленым железом, принятое в те времена, не давало никакого результата. Разница же заключалась в том, что, после того как жертву хоронили, ее помощник выкапывал тело через три дня, приводил в чувство – и «покойник» оживал. После этого, само собой, ему следовало сменить имя, по возможности – внешность и убраться подальше от тех мест, где его похоронили. Говорят, Сара проделала именно этот трюк, избежав пыток и позорной казни. Но, сами понимаете, это всего лишь легенда. Как было на самом деле, теперь не узнает никто.

– Вы очень хорошо разбираетесь в… легендах, – невольно вырвалось у Анны.

– Вы мне льстите, – засмеялась Дороти. – Просто я выросла в этих местах. А истории про ведьм и колдунов я слушала с самого детства, их рассказывают вместо сказок Перро и Андерсена в каждом доме нашего городка. Люди берегут свое прошлое, если им нечем похвастаться в настоящем.

Анна кивнула, соглашаясь.

– У девушки странные глаза, – заметила она, вновь обращая взгляд на восковую фигурку перед зеркалом.

– О, да. Еще одна салемская достопримечательность – разные глаза! Интересно, что с такими глазами рождались только девочки.

– То есть, это не редкость?

– В этих местах – нет. И до сих пор у многих девиц один глаз – голубой, а другой – карий. Какое-то отклонение на генетическом уровне, возможно, связанное с давней традицией заключения браков между близкими родственниками. Но во времена охоты на ведьм этот признак означал приговор, особенно если у девочки были разные, неправильно расположенные глаза.

– Разве разноцветные глаза вообще могут быть правильными? – удивилась Аня.

– В некотором роде, – кивнула женщина. – Если голубой глаз – слева, то это более-менее нормально, таких девочек – большинство. Но если наоборот, то это считалось признаком того, что девочка обладает невероятной силой и врожденной способностью к магии.

Аня посмотрела на фигуру Сары Ингерсол, ее лицо. Хитрый голубой глаз у нее был справа…

– На самом деле все это не более чем предрассудки, можете мне поверить, – поспешила успокоить Аню Дороти, перехватив любопытный взгляд девушки. Вы встретите в этом городке множество женщин с разноцветными глазами. Уверяю вас, они все совершенно обыкновенные и никакие не колдуньи.

– Конечно, вы правы, – с готовностью поддержала версию Анна, с отвращением, однако, понимая, что врет как сивый мерин. Хотя… У нее, например, оба глаза – ярко-голубые, но она обладает этой самой силой, будь она неладна. Так почему бы женщине с разноцветными глазами не оказаться нормальной?

Неожиданная встреча с Сарой в музее, этот странный разговор, таинственный Черный Трон окончательно запутали Анну. Она, как стрекоза, попавшая к пауку на обед, отчаянно била крылышками, пытаясь выпутаться, но вместо этого, теряя ориентацию, только еще крепче прилипала к паутине легенд и суеверий. Кстати, у нее почему-то возникло жгучее желание проверить, какого цвета глаза у самой Дороти, но она не могла этого сделать, так как женщина была в очках с сильно тонированными стеклами. Но это препятствие только усиливало Анино нездоровое любопытство. Оно было сильным настолько, что она наверняка совершила бы какую-нибудь глупость, не помешай ей неожиданно выбежавшая откуда-то из-за поворота девушка. Они уже почти вышли с Пиковой Дамой из музея. Девушка неслась, ничего не видя перед собой, и от неожиданности врезалась в Анну как торпеда, едва не свалив с ног.

– О, черт! – воскликнула Аня, покачнувшись на высоких каблуках. – Ой, мама! – невольно добавила она, взглянув на отпрянувшую девушку, которая прерывисто дышала от быстрого бега.

Единственная, кто сохранил присутствие духа в этой комичной ситуации, была Дороти.

– В чем дело, Керри? – Спросила она. – Куда ты так несешься? За тобой что, черти гонятся?

– Нет, мисс Спарк, простите меня. И вы тоже, – она обернулась к Анне, которая едва удержалась от того, чтобы не зажмуриться. – Я не нарочно. Мне нужно было кое-что исправить в дальнем зале до прихода первой экскурсионной группы, и я вас не заметила.